“Запрещённая“ литература наших дней

Сестра отца, которая в 80-е годы училась в Москве, потом рассказывала, что в то время было нельзя в открытую читать “Доктора Живаго“, “Лолиту“, книги Солженицына. Говорила, что самиздатный “Раковый корпус“ они передавали друг другу под строжайшей тайной, оборачивали обложку книги бумагой, чтобы можно было читать в метро или в автобусе, не привлекая внимания. Я вспомнила всё это, когда недавно ехала в маршрутке со сборником феминистской и квир-фантастики “Совсем другие“ в руках.

Эту книгу вы не найдёте в книжных магазинах, не купить её и в Интернете. На обложке, как и положено, отметка 18+, а на авантитуле – “Не предназначено для продажи“.

Такие книги обычно распространяются по внутренним каналам. Запрещённая литература – громко сказано, конечно. В списки запрещёнки эта книга не входит. К счастью. Но «условно запрещённой“ её назвать вполне можно. Или: неодобряемой традиционалистским большинством. Крамола!

“Совсем другие“ – это 15 рассказов от представителей фем, ЛГБТ, эко и квир-движений из Кыргызстана, Казахстана, России и США.

Первое, что меня удивило: книга издана в Бишкеке под редакцией кырзызских активистов Оксаны Шаталовой и Георгия Мамедова. Я ничего не знаю о Кызгызстане. Но теперь знаю, что там есть такие замечательные люди, которые взялись за эту нелёгкую работу и прекрасно её сделали. Перед тем как открыть сборник, я немного беспокоилась, что рассказы будут делитантскими, написанными неудобоваримым языком, но оказалось, я зря такое предполагала. И даже несмотря на то, что жанр фантастики я не особенно люблю, эта книга во время чтения вызывала исключительно тёплые чувства, и я ощущала такое впервые: чувство единения с совершенно незнакомыми людьми, которые находятся далеко от меня, но с которыми  я прочно связана общими ценностями, желаниями и идеалами.

Волшебное чувство. Как будто где-то есть твои сёстры и братья, которых ты скорее всего никогда не увидишь, но так тепло от мысли, что они есть.

Какова связь активизма и фантастики, составители сборника подробно раскрывают в редакторском послесловии. Если кратко: и то, и это работает с будущим, путём постепенной трансформации общества. И действительно, то, что сегодня нам кажется фантастическим – например, мир без патриархата или гетеронормативности – при ближайшем рассмотрении видится вполне возможным. Вопрос только в том, какие усилия мы будем для этого прилагать, и сколько нас будет. Особенно понимая, что весомый результат этих изменений мы скорее всего на своём веку не застанем.

Составители сборника, по их словам, ссылаются на традиции советской научной фантастики, как солидаризируясь с ней, так и вступая в конфронтацию.

Их активистская фантастика, как и советская, ставит во главу угла этический принцип, пишут они, – но протестует против того, что миры советских фантастов – исключительно мужские. Поэтому в “Совсем другие“ закономерно звучат голоса тех, кому права голоса не дают не только в жизни, но и на страницах книг. Ни тогда, ни сейчас. Это женщины, представители ЛГБТ, транс-люди, квир-люди, люди с инвалидностью, представители нетрадиционных идентичностей и др.  Все тех, кого принято считать в лучшем случае “меньшинством“, в худшем – недочеловеками. Надо понимать, что наша “выключенность“ – не свидетельство нашей слабости или немоты, а есть результат работы власти – патриархальной, гетеронормативной – повсеместно заглушающей наш голос, подавляющей нас и лишающей ресурсов.

Но нас много и мы слышим друг друга, а значит можем попытаться помочь друг другу, солидаризироваться и объединиться в общем борьбе.

Поэтому мне, как стороннице интерсекционального феминизма, особенно близко, что через весь сборник красной линией проходит принцип интерсекциональности, согласно которому разные виды угнетения в обществе, такие как расизм, сексизм, гомофобия, трансфобия, эйблизм и др., не действуют независимо друг от друга, а, взаимодействуют, формируя единую систему угнетения.

Непонимание этой связи, как я часто замечаю вокруг, приводит к тому, что кто-то, выступая против одного вида дискриминации, например, той, которая касается лично его самого, тем не менее продолжает поддерживать другие виды дискриминации, которые его не касаются. Парадокс! Не надо так.

Отсылку к вышеупомянутой советской фантастике в сборнике можно увидеть лишь единожды – в рассказе-фанфике по роману “Солярис“ от казахских авторок Марии Вильковиской и Руфи Джанербековой. Если помните, в книге Станислава Лема (или может видели экранизацию Тарковского) события описываются со слов главного героя и его коллег-членов экипажа исследовательского корабля, которые сталкиваются с необъяснимым явлением – появлением на борту фантомов в образе женщин (океаниды). В фанфике идёт разбор тех событий с включением дополнительной стороны – одной из “фантомных“ женщин, которые рассказывает о своих чувствах и переживаниях. Авторки ставят вопрос под новым углом: а что, если океаниды – не галлюцинации членов экипажа, а живые существа с неизвестной науке идентичностью? А если так, то насколько были правомерны карательные действия мужчин-исследователей в отношении них? Если проникнуться этой версией реальности романа Лема, то становится жутковато.

Этот рассказ мне больше всех запал в душу именно своим показательным отзеркаливанием принципа угнетения: одна группа людей, наделённая властью, априорно берёт на себя право вершить судьбы остальных групп, не считаясь с их правами и свободами.

Во всём остальном рассказы из “Совсем другие“ рисуют читателю невероятные миры и реальности. Только радикальное воображение! Только хардкор! Как вам картина будущего, где есть кибернетические растения – живые социальные существа, обладающие психикой и способные к коммуникации с человеком? Все рассказы сборника схожи в одном: они основаны на идеалах гуманизма, равноправия, инклюзивности – на всём том, чего так не хватает в нашем обществе. И ещё: в них есть надежда…

“Если мы надавим вдвоём, то стены рухнут…“.

Фото: автора.