Ночь музеев: от почтальонов до мёртвых зайцев
Ночь музеев прошла в Уфе в пятый раз. Я хоть и не каждый год в ней участвую, но время от времени выбираюсь. В 2013 году это событие было интересным, хоть половина из числа посещённых объектов встретила нашу компанию уже закрывшимися дверями. Поэтому, умудренные опытом, на этот раз мы решили выйти пораньше. И вот что из этого получилось.
Наш маршрут начался с Музея почты, который расположен в здании Почтампта. Под музейное помещение выделена небольшая комната, которая тесно заставлена большим количеством экспонатов, репродукций, макетов, предметов старины, по которым можно узнать историю развития и становления почты на территории республики. Особенно примечателен манекен с экипировкой почтальона петровских времен. Говорят, многие экспонаты приносили жители города. Музей и сейчас принимает их в дар под девизом “Внеси свой вклад в историческую летопись почты Башкортостана!“. Всё было бы хорошо, если бы не было так тесно. Для комфортного пребывания в этом музее нужно заходить в количестве не более 6 человек. Желающие могли здесь купить почтовые открытки из серии “История Уфы“, поставить на них штамп “Музей почты“ и тут же кому-нибудь выслать.
Следующий пункт – Башкирский государственный художественный музей им. М.В. Нестерова, встретивший нас звуком этнических барабанов, на которых играла группа молодых людей на крыльце здания. После реставрации музей преобразился не только внешне, но и внутренне. “Билеты со скидкой в 50%“, – сообщил нам кассир. И поскольку очередь была ещё небольшая, вовнутрь прошли мы быстро. Людей в музее было немало, позже их стало ещё больше. Залы оглашались детскими возгласами, замечаниями смотрителей: “Не подходите близко к картинам!“, а какой-то молодой человек на весь зал храма искусства, не стесняясь, решал свои “огородно-дачные“ дела по телефону.
Я про себя заметила, что такие масштабные музеи лучше посещать в иные дни, когда пространство вокруг не “испачкано“ звуками массового человеческого пребывания.
В залах первого этажа музея размещена постоянной экспозиция – работы самого Михаила Васильевича Нестерова и картины, которые он собирал при жизни и впоследствии подарил родному городу: русская и башкирская живопись и графика (Б.М. Кустордиев, А.Н. Бенуа, И.И. Левитан, В.А. Серов, К.С. Давлеткильдеев, А.Ф. Лутфуллин, А.Д. Бурзянцев и др.), более 30 работ башкирских скульпторов, а также самая большая коллекция картин художника-футуриста Давида Бурлюка.
В одном из залов можно было познакомиться с выставкой “Колесо времени“ уфимского художника, ныне живущего в Израиле, Анатолия Баратынского.
Картины выполнены в интересной технике: фотография переносится художником на холст, перерабатывается кистью, а сверху наносится фактурная сетка – всё это создает эффект многослойности. Всей нашей дружной компании в количестве 4 человек эта выставка пришлась по душе.
На втором этаже музея разместились ещё две выставки уфимских художников – “Горожане“ Игоря Тонконогого и “Песня“ Талгата Масалимова, – каждая из них колоритна и интересна по-своему. Если первая раскрывает тему города, то во второй преобладают деревенские мотивы.
На картинах И.Тонконогого в роли горожан представлены обрезанные деревья в различных ракурсах и вариациях. Кто-то из моих спутников выразил мысль, что, вероятно, художника беспокоит деятельность наших коммунальщиков по кронированию (обрезанию) деревьев, в результате чего они выглядят изувеченными.
Здесь же можно было увидеть и пару работ из прошлогодней выставки художника “Непокоренные“ – полотна с изображением величественных скакунов, которых пытаются укротить.
Выставка “Песня“ Талгата Масалимова (декана художественно-графического факультета БГПУ) включает в себя три “куплета“: графику, живопись и декоративный войлок. Художник продвигает искусство художественной обработки войлока в республике и за его пределами, ратуя за возрождение и развитие традиционной технологии войлочного валяния. Именно войлочные панно запомнились мне больше всего. От них будто веяло теплом и уютом бабушкиного деревенского дома.
В музыкальной гостинной музея звучала классическая музыка в исполнении юных талантов и песни военных лет от именитых певцов республики. При этом странно было наблюдать, что в этом переполненной людьми помещении никто из смотрителей уже не обращает внимания на то, что люди у стен стоят чуть ли не прижавшись к картинам. Может быть, догадываясь о такой степени наполняемости зала, стоило снять их, например?
Далее по списку нас ждала обитель современного искусства – галерея X-MAX, где в тот вечер открылась выставка липецкого художника Юрия Татьянина с задорно-интригующим названием “Плюшевый чернозём“. Со стен галереи в нонконформистском оскале глядели на нас маниакально растиражированные на полотне мёртвые зайцы, одноухие пионеры из отряда им. Ван Гога, гротескные тётки и дядьки, иллюстрирующие идеологические и социальные темы, рисунки-коллажи со вставками фотографий голых женщин, тюбиков клея “Момент“ и т.п.
Глядя на работы липецкого маргинала, всплывали в памяти слова другого художника, творящего в подобном стиле: “Нужно ли быть серьёзным в таком несерьёзном деле, как искусство?“. Да, думаю, что не всегда. В этом плане “Плюшевый чернозём“ – убойно веселая выставка. Правда, не всех, наверное, такое позабавит. Будут и те, кто состроит “facepalm“. Среди посетителей в зале разгуливали, насыщая антураж выставки, живые “мёртвые зайцы“ – загримированные под них парень и девушка.
И это мы хорошо сделали, что сразу после музея традиционно-академического искусства окунулись в атмосферу contemporary art, причем такого кричаще-радикального – уж очень было интересно наблюдать впечатления друзей от такой резкой смены траектории полета креативной мысли творцов:
Руслан (скептически): “Если бы я не умел рисовать, то, может, мне бы и понравилось.“;
Кристина (осторожно): “В музее им. Нестерова мне понравилось больше…“;
Надежда (смеясь): “Концептуальная наркомания!“
Четвёртым объектом в нашем списке значился Центр современного искусства “Облака“. Попав внутрь него, я поняла, что не была здесь больше года. За это время в “Облаках“ произошли кардинальные изменения: теперь вместо большого открытого пространства посетители попадают в длинный увешанный арт-объектами коридор, от которого в разные стороны отходят двери в сувенирные и книжные лавки, комнаты с играми и прочими развлекательными устройствами. Здесь же вывешены фотографии проекта “Парниковый эффект“, на которых запечатлены молодые люди с надетыми на голову полиэтиленовыми мешками. Если верить аннотации к фотопроекту, то авторы воплотили в своих работах размышления о проблемах защиты и сохранения окружающей среды. Спасибо аннотации – я бы не догадалась.
В галерейной части Облаков размещена открытая мастерская уфимских художников Сергея Краснова и Филарета Шагабутдинова, где помимо лицезрения их работ, желающие могли взять в руки кисти, краски и нарисовать свою картину. Но нас эта тема не заинтересовала. Усталость и уныние овладели нами.
Глядя по сторонам, у меня возникало ощущение, что мы попали на вечеринку хипстеров, а картины и прочие предметы художественного назначения присутствуют здесь только как фон.
Особенно позабавили: 1) увешанный картинами небольшой коридорчик, ведущий прямиком в общественный туалет; 2) люди с упоением фотографирующиеся на фоне картонки с надписью ЦСИ “Облака“. Последнее напомнило мне один упаднический рассказ М. Веллера, где главный герой всю жизнь мечтал о Париже, а когда в него попал, то обнаружил, что Париж – это всего лишь театральная декорация с нарисованной Эйфелевой башней. Такие дела.
Решив, что “мы чужие на этом празднике» жизни“ в “Облаках“ и что на сегодня хватит, наша компания поехала в затонские апартмаменты, дабы “обсудить“ увиденное за кухонным столом. Всем спасибо!)
Фото: Ева Крестовиц, Кристина Лежнева.