“Арт-брат“: начало положено
Недавно в Уфе прошел первый фестиваль спектаклей малых форм “Арт-брат“. Театральные коллективы из Уфы и Ижевска в течение четырех дней показывали свои работы в Центре современного искусства “Облака“.
Театр-студия “Alter Ego“ открыли фестиваль моноспектаклем “Гуси-лебеди“, где переиграли русскую народную сказку в мистическом ключе. Подобная стилистика нередка в постановках этого театра, это качество проистекает уже из его названия. После их спектаклей всегда остается крепкое послевкусие, которое усиливается по прошествии времени. В спектакле “Гуси-лебеди“ интрига задается в самом начале, когда Настенька находит вместо братца его окровавленную рубашку, вешает ее на стену, и на сцене начинает разворачиваться ритуал по поиску пропавшего ребенка. Если воспринимать театр как некое таинство, то здесь “Alter Ego“ при помощи минимума декораций, реквизитов, звуков, слов удалось вышить цельное полотно, которое накрывало, завораживало и гипнотизировало. В такой атмосфере обычные яблоки, разбросанные по полу, или тикающие часы на стене приобретали магическую силу, ореол, притягивающий внимание.
Для погружения в эту обрядовость у зрителя, как мне кажется, должна быть внутренняя предрасположенность. “Alter Ego“, как правило, не делает ничего, чтобы затащить его в свое бытийное пространство. Они есть, они четко обозначают и выражают себя на протяжении многих лет. Кому будет нужно погружение в их мир, тот найдет к ним дорогу и пойдет с ними дальше. В постановке “Гуси-лебеди“ происходящее действо нужно больше ощущать, чем судорожно пытаться понять: спектакль перегружен символами и образами, и за их методическим разгадыванием можно ненароком упустить главное – дух, атмосферу, настроение.
На второй фестивальный день ижевский театр “Les Partisans“ дал “Пощечину общественному вкусу“. Молодые ребята в красно-белых одеждах декламировали стихи поэтов-авангардистов, охватив период от Серебряного века до наших дней, и для идентификации авторства стихов их имена проецировались на экране. Все это выглядело скорее как арт-читка, чем как спектакль. Подобное в Уфе нередко устраивают местные стихоплеты на квартирниках, когда облекают свои тексты в форму перфоманса. Да, было интересно, большей частью потому, что звучали интересные стихи, а некоторые имена современников были взяты мной на заметку.
“Бойцовский клуб. Наша версия“ – вторая работа ребят из Удмуртии. Было вполне ожидаемо, что название привлечет много поклонников культовой книги Чака Паланика и не менее культовой экранизации. Чем дольше я наблюдала за происходящим на сцене, тем сильнее становилось ощущение, что “Les Partisans“ вложили в эту постановку весь арсенал доступных средств: элементы КВНа, танцы, популярные песни под гитару, проецирование фрагментов фильма и т. д. В один момент показалось, что, если сейчас выскочит еще и балерина в пачке, то все театральное пространство пойдет с треском по швам от переизбытка разнокалиберных составляющих.
Тем не менее, ключевую задумку спектакля можно назвать интересной: временами, уходя от сюжета “Бойцовского клуба“, актеры начинали вплетать в сценическое повествование свои истории, грустные и смешные, трогательные и не очень, но в контексте фрагментов из фильма они смотрелись разобщенно. Попытка соединить воедино два событийных пространства плохо удалась, грубые швы не позволяли воспринимать весь спектакль в едином ключе, и для меня он так и остался “лоскутным одеялом“.
Уличный театр “Эндорфин“, работающий в уникальном жанре “маски“, тоже показал на фестивале две работы. Их “ASSISTANT.DEGENERATION“ – это зомби-история про лабораторию, где доктор и его раболепствующий ассистент совершают опыты над людьми и создают из них диковинных существ. Сюжет сразу напомнил страшненький фильм из детства – “Остров доктора Моро“. Как и в фильме, здесь зло наказывается в финале, но дополнительно введена любовная линия: ассистент влюбляется в одну из жертв, что и становится причиной его бунта. Больше всего в спектакле впечатлила его хоррор-атмосфера: на сцене, отделенной от зрителя полиэтиленовой пленкой, перемещались безмолвные персонажи в жутких, но интересных масках, приходилось пристальнее вглядываться, чтобы различить детали. Тишину заполнял саунд, усиливающий зловещие нотки происходящего. И все бы хорошо, если бы некоторые моменты в спектакле не были лишены завершения и не торчали, как нитки из недовязанного свитера. Когда зрители обратили на это внимание, создатели признались, что “ASSISTANT.DEGENERATION“ еще находится в доработке и готов лишь на 60%. Может, в театральной среде в определенных случаях подобный факт и является нормой, но оттенок несерьезности в восприятие постановки он внес. Тем не менее, я не прочь увидеть zombe-story еще раз, и, возможно, под открытым небом и в темное время суток – в условиях, которые режиссер Ренат Фатхиев назвал более подходящими для полного восприятия спектакля.
Вторую постановку “Эндорфина“ под названием “Мой брат“ в рамках фестиваля посмотреть не удалось, но, говорят, было так же хорошо, как его показ ранее в центре движения “Пространство“.
Проект “The TEATР“ завершил фестиваль спектаклем “Вера“. Три девушки в тельняшках читали со сцены тексты Веры Полозковой, попутно манипулируя подручными реквизитами. Вечер стихов Полозковой, арт-читка – что угодно, но было трудно расценивать это действо как спектакль. Для меня, как для зрителя, ждущего “рождения“, театральное пространство не задышало: шуршащая пленка в руках актрис так и осталась обычной пленкой, размотанные аудиокассеты, прикрепленные к стенам, удручали своей безжизненностью. Можно красиво слепить из глины Голема, а потом вдохнуть в него жизнь, сказав нужные заклинания. А если нет ни того, ни другого, то что делать зрителю, который ждет таинства, звенящей струны, натянутой между ним и актерами? Разве что красиво скучать.
Магнитофонная лента, растянутая от стены до стены, выглядела как пародию на ту самую струну. У той же Веры есть строчки про “мониторы, турбины, кнопочки вправо-влево, вперед-назад. Как все это заставить летать, отбросив смысл жизни, которому ни прислать ребяток, ни сунуть денег, ни приказать?“
Интересной задумкой в “Вере“ можно назвать разве что большое зеркало, которое в один из моментов поворачивают в зал, показывая зрителям самих себя. Интересно, финальный поклон актрис на фоне зеркальных отражений их седалищ можно расценивать как аллюзию? Вероятно, “Вера“ будет иметь успех у тинэйджеров, которые хихикали, видя комические перетягивания актрисами пленки или слыша со сцены слово “пиздец“.
Пару слов надо сказать об организации, потому что в завершающий день она подкачала. До начала фестиваля зрителей активно призывали бронировать билеты заранее, и понятно, что популярное имя в афише сделало свое дело – привлекло на “Веру“ много зрителей из числа поклонников Полозковой, вот только перед началом многих обладателей брони разворачивали на входе со словами “места в зале закончились“. Сочувствую приехавшим из Шакши или Дока. Надо сказать, что в другие дни фестиваля подобных проблем не было: участники выступали на центральной площадке “Облаков“, где театральная сцена хорошо просматривается со всех сторон и дефицита пространства для стоячих зрителей нет. Для чего ЦСИ “Облака“ на завершающем спектакле сделали странный ход конем и загнали его в маленькое помещение, к тому же увешенное картинами, – останется, наверное, загадкой. Вероятно, были объективные причины для подобной рокировки, но способны ли они оправдать пренебрежения к зрителю?
Несмотря на каплю дегтя в бочку меда завершающего дня, можно порадоваться, что событие состоялось: первый фестиваль спектаклей малых форм “Арт-брат“ случился, занял свое место в арт-пространстве нашего города, и, возможно, в будущем будет второй, третий, и они будут лучше.
Фото: Кристина Казарина
