Филипп Разенков: “Опера – это абсурд. И мы можем его полюбить“
Недавно в рамках ежегодной Всероссийской акции “Ночь искусств“ в стенах Башкирского государственного театра опера и балета прошла лекция Филиппа Разенкова на тему “Как полюбить оперу“. Бесплатный билет на лекцию можно было взять в кассе театра, что я и сделала. Несмотря на мерзкую погоду, людей послушать главного режиссёра башоперы пришло не то чтобы совсем мало: в малом зале театра можно было насчитать порядка 60 человек.
В сентябре здесь уже проходил цикл лекций, посвящённый премьере оперы “Фауст“.
Известно, что лекторий, как средство работы со зрителем успешно функционирует у наших соседей – в Пермском театре оперы и балета, где он был в своё время запущен в рамках проекта “Лаборатория современного зрителя“. За два года работы лектория вокруг театра сформировалось прочное комьюнити, которое продолжает пополняться, привлекая к себе новых участников.
В общем, Филиппа Разенкова можно назвать лицом лектория башоперы.
Филипп начал лекцию с интерактива, спросил, с какими сложностями мы сталкиваемся при прослушивании оперы, что нам нравится в ней, что нет. “Язык иностранный, требуется перевод“, – крикнул мужчина с последнего ряда. “Слишком заунывно“, – сказала одна женщина, а другая посетовала, что часто возраст и внешность артиста не соответствует этим параметрам у персонажа. Третья пожаловалась на башкирский акцент, который пробивается через иностранную речь. На всё это Разенков ответил, что все претензии зрителей небезосновательны, что часто оперный театр существует как-то в себе и считает себя элитарным, и если зрителю что-то не нравится, если он что-то не понимает, то это преподносится театром как его, зрителя, проблема. “И это ошибка театра“, – заявил лектор.
Далее было сказано, что в первую очередь зрителю надо верить себе.
“Если вы приходите в оперу и вам что-то не нравится, то это, конечно, не значит что вы 100% правы – ведь нужно знать специфику оперного искусства, – но если мы не попадаем в нереальный мир, а остаёмся, где были, то с оперой что-то не так. Часто человек идёт в оперный театр один раз в жизни, и наша задача сделать так, чтобы человек захотел вернуться, ведь второго шанса у нас не будет. И это очень сложно. Самая уязвимая точка в опере, что слишком большое количество факторов должно сойтись, чтобы получился идеальный спектакль. Это то, на что вы должны делать скидку. В том смысле, что если вам что-то одно в опере не нравится, то попробуйте переключиться на что-то другое. Часто нам не нравится что-то одно, и оно мешает нам получить от спектакля удовольствие.
Мы всё же должны до прихода в оперный театр, подготовить себя, почитать о чём будет опера – историю его создания, либретто. Мы сами можем предварительно и частично погрузить себя в атмосферу представления.
И тогда действительно эта сложная музыка может стать гораздо более привлекательной и понятной. Ведь композиторы писали длинноты не ради услождения слуха, и нам далеко не всегда нужно разбирать слова. Оперные сюжеты не так сложны: кто-то кого-то полюбил, а кто-то кого-то из-за этого убил. Все оперы практически про это. И здесь дело не в сюжете. Опера никогда не сможет конкурировать с кинематографом. Только в опере персонаж, который умер, может потом ещё минут 10 после этого петь. Да, опера – это абсурд. И полюбить мы её можем, только если примем. Нужно помнить, что опера не реконструирует детали произведения, и не стоит пытаться загнать её в рамки рационального, Оперный спектакль нужно смотреть как некое сновидение, где нет законов времени, оно останавливается“. Для иллюстрации этой специфики лектор включил нам фрагменты опер “Евгений Онегин“ и “Искатели жемчуга“.
“Если вы пришли в оперу в первый раз и разочаровались, то не спешите ставить на ней крест. Ведь мы не перестаём смотреть кино, разочаровашись в одном фильме“, – добавил Филипп.
Одна зрительница поинтересовалась, когда в башопере поставят “Пиковую даму“, на что Разенков рассказал про важный нюанс: оказывается, партия Германа написала Чайковским для драматического тенора, а певцов с таким диапазоном голоса в мире дефицит. К вопросу, почему иногда возраста героини и исполняющей её роль артистки не совпадают, Разенков объяснил на примере своей оперы “Орлеанская дева“ – что Жанну дАрк с драматическим сопрано трудно найти среди оперных певиц до 30 лет. Поэтому 19-тилетнюю героиню часто играют артистки более старшего возраста.
Кто-то поинтересовался, с какого возраста стоит приобщать ребёнка к опере.
Здесь Разенков вспомнил свой опыт посещения оперы в школьные годы – прослушивание “Евгения Онегина“, и сказал, что это было ужасно. Предположил, что групповые посещения “взрослых спектаклей“ с большой вероятностью убьют в детях интерес к опере. “Начинать нужно с простого понятного для ребёнка спектакля“, – сказал Филипп и привёл в качестве примера “Бременских музыкантов“ и недавнюю премьеру своего “Летучего корабля“.
От лекции остались приятные впечатления. Если будут ещё – постараюсь попасть.
Просвещать своего зрителя, вызывая его на диалог, и создавать вокруг театра образовательный дискурс – замечательно. Правда, под конец меня триггернуло, когда Филипп заговорил про стандарты красоты, и что руководство башоперы решает, кому там стоит похудеть, и многих своих артистов гоняет в тренажёрку. Было сказано что-то типа: то, что “мы прощали Монсеррат Кабалье“ (бодишейминг?!) не покатит, такой сейчас тренд, сказал Разенков. Вангую, что этот “тренд“ касается преимущественно женщин, ведь корпулентность мужчин осуждается намного реже. К тому же, заметьте, в качестве примера взята Кабалье, а не Лучано Паворотти или Вячеслав Войнаровский. Совпадение? Не думаю. В общем, бодипозитивный конь там не валялся. А вы уж сами решайте, хорошо для вас это или плохо.
Фото: classicalmusicnews.ru
