Театральный зритель

«Раньше в театр ходили только с кашлем,
а теперь ещё и с мобильными телефонами».

Петербург – удивительно нетеатральный город. Несмотря на большое количество театральных мероприятий. Нетеатральный, потому что нет зрителя. Точнее, зритель-то есть, а вот Зрителя, с большой буквы, его нет. Почти совсем нет.

Спектакль – это всегда интерпретация. А театр – всегда диалог. И для него нужен собеседник вдумчивый, разумный, а главное – терпеливый. Потому что там, на сцене, идёт рассказ, с которым можно соглашаться или спорить, который можно обсуждать. Но потом. А вначале этот рассказ надо выслушать. Возможно, он непривычен, непонятен, да и вообще не о том, о чём бы хотелось, но он продуман и выстрадан всеми теми, кто участвует в его создании. И это должно вызывать уважение, уважение к чувствам и мыслям других людей, которых мы приходим в театр послушать.

И уважение к самому Театру, такому тонкому, хрупкому, творящемуся на глазах у зрителя, обладающему таким очарованием. Очарованием, которое так трудно достигается и так легко рушится.

Волшебство начинается не с выключения света и поднятия занавеса, а заканчивается не поклонами. Волшебство начинается с первых шагов в фойе; с программки; с рассматривания декораций, которые так часто вот уже здесь, уже есть, уже что-то рассказывают. И надо лишь прислушаться, чтобы проникнуть в новый мир, чтобы впустить его в себя.

Но действие, особенно если оно начинается при большом свете, тонет в гуле зала, который ещё в своей жизни и обсуждает важнейшие события, шурша вещами и пища мобильными телефонами. И потом оно (действие) постоянно прерывается какими-то совсем не театральными шумами.

Из печально-зрительского. Гастроли Новосибирского театра. Пластический спектакль «Без слов». Начало второго акта. Свет погас. Пожилая женщина что-то ищет в сумке, довольно громко ругаясь. На замечание рядом сидящего зрителя возмущённо восклицает в полный голос:
— А что такого? Они же на сцене ещё ничего не говорят!

Хлопающие стулья, громкие аплодисменты при появлении любимого актёра (актрисы), опоздания, пересаживания, недовольный уход из зала, обсуждение источников, возмущения происходящим на сцене (и не важно, что идёт: авангардный спектакль или чтение стихов поэтов Серебряного века). Зритель всячески проявляет своё присутствие, своё одобрение или недовольство. И всё это в музыкально-световом сопровождении мобильных телефонов, с которыми не может справиться ни долгое проникновенное обращение К. Райкина в «Сатириконе», ни система «глушилок» в Александринке.

А волшебство, такое неуловимое, пропадает. И диалог, такой нужный и важный, тоже. Потому что нет его: Слушателя, Зрителя, — внимательного, вдумчивого, терпеливого…. И приходящего в театр сознательно.

— Ты жалеешь, что театры полупусты?
— Вообще… очень.

Где же ты, Зритель? Такой нужный для Театра и для создания этого Волшебства, которое вместе с Тобой выходит из зала и растекается по всему городу!

Фото автора