Юлия Мингажева: “Нужно жить дальше, дышать дальше, играть“

В мае этого года уфимская группа “Светотень“ выпустила новый альбом под названием “The Guide, the Stalker & the Haunter“. Да-да, англоязычный! И альбом – бомба, причем не только для Уфы, но и для России в целом, так как получить западное звучание, и так свежо и бодро подать материал в музыкальном плане в России получается у единиц. Но у “Светотени“ это получилось гораздо шире, и мне кажется, что своим творчеством они смогут задеть не только аудиторию России, но и иностранного слушателя.
О новой пластинке, о жизни, творчестве и даже немного о политике мне удалось поговорить с  Юлией Мингажевой – вокалисткой группы.

Состав группы “Светотень“ на момент записи альбома:
Юлия “Jay“ Мингажева – вокал, тексты;
Андрей Савин – гитара, бэк-вокал;
Иван Афанасьев – бас, бэк-вокал;
Ильгиз Галин – ударные.

 У вас вышел альбом “The Guide, the Stalker & the Haunter“. С чего всё началось?

Мы обычно в процессе записи альбома начинаем на некоторых своих репетициях придумывать новые песни, просто потому, что есть потребность – всегда хочется чего-то нового. Именно поэтому у нас уже накопился материал на следующий альбом после того, как мы выпустили альбом “Комната“. Ну вот в период весна-лето-осень придумывались песни для нового альбома, и в итоге мы решили его записать.

Как пришла идея сделать альбом в англоязычном формате?

Ещё в процессе записи “Комнаты“ мы некоторые песни перевели на английский. Но было одно но, я столкнулась с проблемой: большинство песен переводить с одного языка на другой не комфортно, и я решила, что легче писать их сразу на английском. Поэтому часть песен, которые у меня получилось нормально перевести, я перевела. Некоторые из переведенных мной песен мы записали, и они мне не понравилось, то есть мне не понравилось как они звучат на английском. Возникли определённые сложности, и я не стала бороться с ними и тратить на это силы. В итоге мы решили записать альбом на английском языке. Сочиняли песни сразу на английском во время репетиций. И всё пошло гораздо легче.

Откуда у альбома такое название – “The Guide, The Stalker, The Haunter“?

Название тоже непросто перевести на русский язык. Гид – это тот, кто ведёт. То есть  guide – это не гид, который ведёт по городу, а тот, кто скорее ведёт по жизни. Значение ближе к слову “наставник“. Stalker – это преследователь. А haunter – это что-то вроде навязчивой идеи, которая не даёт тебе покоя, но при этом она облечена в какой-то образ какой-то личности. Какая-то мысль, какой-то человек, что-то из прошлого. Я предпочитаю называть это идеей, воплощённой в образе какой-то личности.

Альбом состоит из 10 песен и, если вспомнить, до выхода альбома у вас была идея его разделения на три части, то есть по три песни на каждую часть, а 10 песня – завершающая. Связано ли деление песен с тем, что они объединены одной идеей?

Да, именно так. Темы хоть и перекликаются, но вот первая часть этого триптиха больше связана с Наставником, вторая – с Преследователем, третья – с Идеей. Мысль о разделении альбома пришла позже, когда я заметила, что можно это сделать. То есть разделение не было изначально задумано. Название пришло год назад. Это на самом деле я. Эти три образа – то, что постоянно у меня где-то. То, с чем я постоянно имею дело, скажем, так или иначе. На каком-то уровне. Это всё, наверное, даже немножко сверхъестественно (смеётся), но…не хочу сильно запутывать. Потом я заметила, что альбом можно разделить на три части подобным образом. А 10 песня – не столько объединяющая, сколько не попавшая ни под одну из трёх категорий, но она звучит объединяющее, да, скажем так. Но сразу было видно, что это завершающий трек.

Как долго записывали альбом?

У нас была сложная ситуация в этом году. Мы в октябре съездили в Питер, были в Москве. Приехали и на следующий день после того, как отписали барабаны, у Ильгиза случился инсульт. Последнее, что я ему сказала: “Всё, поздравляю, ты всё записал очень классно“. Андрей сказал, что звук классный. Ильгиз радостно ответил “Да, я старался!“ И на следующий день у него неожиданно случился инсульт. Ну, вот и в течение полугода, когда мы более-менее в себя пришли, записали альбом. Ваня писал бас время от времени. Делали без плана, без цели. Мы были немножко в шоке и не знали, что делать. Но понимали, что надо всё равно продолжать играть. Мы, если честно, рассчитывали, что Ильгиз реабилитируется и выйдет, и мы и дальше будем с ним играть.

У вас теперь будет сессионный барабанщик или кто-то на постоянной основе?

У нас уже есть музыкант на постоянной основе – Артур Ибатуллин. Он пришёл к нам зимой. Мы собирали Ильгизу на лечение деньги, и нам тогда помогали Радмир Разетдинов и Артур Ибатуллин. Мы с Артуром отыграли один концерт, после чего больше не репетировали, а просто делали записи. После того, как Ильгиз ушёл из нашего мира, мы стали играть уже с Артуром.

Решили двигаться вперёд…

Мы просто не представляли себя по-другому. Мы 15 лет играли, никогда не останавливались. Я просто не представляла, как не заниматься музыкой? Мы просто задались вопросом: “Что делать дальше?“. В итоге решили, что нужно жить дальше, дышать дальше, играть.

Что тебя вдохновляет на написание песен?

Обычно это книги. Но чаще всего в голове возникает мысль, идея, откровение. Когда есть свободное время, я начинаю продумывать определенную мысль. Это похоже на зачатие и этапы развития ребёнка. Одна мысль обрастает дополнительными мыслями, это, наверное, можно сравнить с деревом. И не обязательно мысль должна быть уже оформившейся – я обычно записываю какие-то свои мысли – и они могут находить подтверждение где-нибудь ещё, раскрываться с разных сторон. И потом на репетиции, когда ребята начинают играть определенные вещи, если музыка находит отклик, то я сажусь, пишу и пою.

Импровизация?

Ну да, мы джемим и так сочиняем песни.

Не было желания вот так поджемить на концерте?

Нет. Это личное. Даже когда кто-то сидит на репетициях, мне становится не комфортно. Ты же пробуешь разные вещи, а тут кто-то сидит, на тебя смотрит, думает – вот не туда спела, не в ноту и т.д. А ты мозгом понимаешь, что ты сочиняешь и, в принципе, можешь делать, что угодно.

Если бы ты сравнила новый альбом с фильмом или книгой, в каком бы они были жанре?

Жанр…Явно что-то с мистикой. Мне всегда казалось, что в музыке…за творчеством обязательно должно что-то стоять. Не какая-то секта, конечно (смеётся), но слушатель должен чувствовать, что за этим что-то есть. Какие-то образы, фантазия, воображение – что-то мистическое, полное символов, загадок, которые нужно разгадывать.

Музыка для тебя – это хобби или работа?

В широком смысле слова это работа, всё равно, но дохода, как ты понимаешь, она особого не приносит. На данный момент по крайней мере. Хобби – слово дурацкое, не назову музыку хобби. Хобби – это вязание какое-нибудь… У меня вообще нет хобби. Музыка это скорее то, для чего я работаю, для чего зарабатываю деньги.

Какие у группы планы на будущее?

Мы хотим хотя бы в интернет-пространстве попробовать продвинуть нашу группу за пределы страны. В самом начале, когда мы только собрались как группа “Светотень“, я начала писать песни на английском. В то время я училась на инфаке и по-английски  разговаривала очень много. Музыку, которую я слушала, всегда была англоязычная. В принципе, на английском языке сочинять что-либо было для меня более естественным, чем на русском, но несмотря на всё это, как на русском я на нём всё равно не разговариваю, хотя английский язык занимает много места в моей голове. Но, в итоге, поговорив с ребятами из группы, мы решили, что будем петь на русском, чтоб всем было понятно и ближе. И вот мы 15 лет пели на русском, на русском и только на русском. А потом подумали, что может стоит ещё поискать слушателей где-нибудь за пределами страны  и попробовать что-то новое? И на это решение наши слушатели отреагировали очень хорошо.

На концертах вы теперь редко играете песни с первого альбома. С чем это связано? И нет ли желания сделать рестайлинг старых песен?

Первый альбом – это было очень давно, и на данный момент мы не видим потребности играть его. К тому же сейчас у нас на гитаре Андрей Савин, и он в написании тех песен не участвовал, поэтому ему роднее то, что придумал он. Не то чтобы он там всеми командует, но и нам с ним играть интереснее – всегда интереснее играть новое. На рестайлинг тратить время не хочется, и без того много нового материала. Может быть когда-нибудь, когда у нас будет миллион концертов в год…

Или это будет концерт формата “The Best of…“ или “30 лет группе“!

Да-да! (смеётся).

А есть мечта записать песню совместно с кем-то из иностранных исполнителей ?

Мой герой в плане образа вокалиста – это Мэйнард Джеймс Кинан из “Tool“. Но об этом даже не мечтаю. Мне интересно делать совместные треки с кем-то, collaboration. Но для этого надо сначала сделать трек, потом отослать его, ну, и надо же, чтоб по стилю подошло. Я по себе знаю – мне иногда присылают треки со словами “спой там, спой тут“, но я никогда не беру то, что мне хоть чуть-чуть не нравится. Если во мне это не находит отклика, я просто не могу. То же самое с теми, кому отправляешь песни – надо попасть в точку. Мы недавно записали одну песню с музыкантом Райаном Йоханненсенем. Он как-то совершенно случайно нашёл меня в фейсбуке. Живет в Америке. И вот этот товарищ мне написал, что ему что-то понравилось из нашего творчества. И мы стали с ним общаться, болтать о музыке. Райан виртуозно играет на музыкальных инструментах и поёт. Мы ему послали трек “Как везде“, английскую версию, чтобы он спел. Он записал нам вокальную дорожку, и мы сами здесь её свели. Меня очень удивил результат, его вокал. Получилось очень интересно.

Что из музыки в последнее время тебя впечатлило?

Из последнего…В этом году я почти не занималась прослушиванием нового. Сейчас очень много работы, голова загружена. Мои любимые музыканты ничего не выпускали. Наверное, из последнего – это английская группа “Daughter“, у них вышел новый альбом, и несколько песен из него впечатлили. А так, больше ничего не помню. Разве что единичные какие-то песни, непонятно откуда случайно попавшиеся. Скоро будет лето, отпуск, голова освободится, и я плотно займусь прослушиванием того, что “понавыходило“. Вон и у “Radiohead“ вышел новый альбом, у “Tesseract“, у “Deftones“… Надо сесть, уйти в себя и всё послушать.

Какой видишь “Светотень“ через год-два-три? В долгосрочной перспективе, какое у группы направление в развитии?

Делать, пытаться, стараться. В этой сфере нельзя сказать точно, что получится, а что – нет. О том, что собираемся делать, не хочется рассказывать, потому что – а вдруг не получится. А ты громкими словами бросаешься! Мы просто будем делать, стараться. Не засиживаться на месте. Много нового материала – это то, что я могу сказать сейчас.

Вы себя больше концертным коллективом считаете или студийным?

Мы редко даём концерты, потому что у нас толком их некому их организовывать, по большому счёту. Точнее – не то что бы некому, а мы не умеем организовывать.

Есть ли идеи снять видеоклип на новую песню?

Если мы будем снимать, то будем делать это качественно. И это будет не обязательно сценарное видео, но оно точно будет хорошо сделано. Если появится человек, который предложит что-то интересное, мы, конечно, рассмотрим его предложение.

Следишь за обстановкой в мире?

Меня за мои высказывания арестуют… Особенно в нынешнее время. Меня очень напрягает то, что творится сейчас в стране, причем, очень напрягает. Можно сказать то, что образ Сталина вернулся. Плюс ещё это обилие информации и вместе с тем отсутствие информации, и отсутствие критериев, по которым можно судить, где правда, а что ложь в рамках нашей страны. Во многом песня “Lost in space“ с нового альбом как раз об этом, завуалировано, правда.

Я потерян в космосе, мне не хватает кислорода…

Да-да. В интернете тоже непонятно, где правда, но там хотя бы есть выбор информации. Невозможно знать, что есть правда, а что нет. Просто, по-моему, единственный выход – не думать об этом, чтоб не впадать в депрессию. В прошлом или позапрошлом году мне попалась песня “Мы вам не верим“ группы “Порнофильмы“ и очень меня зацепила. Условные границы между странами, навязывание нам разницы между народами, агрессия в отношении друг друга. Деньги – тоже достаточно условная вещь, как и границы. Люди убивают друг друга из-за этого. Короче, очень много мыслей сразу.

Какие политические взгляды тебе близки?

Мне бы скорее хотелось отстраниться. Вообще я хочу, чтобы люди понимали единство всего человечества. Что все, по сути, одинаковые, и нет смысла друг друга убивать или, в связи с какими-то стереотипами, друг друга ненавидеть, или гордиться принадлежностью к определённой нации. Вот я такой-то, а все остальные – люди второго сорта. Я же наполовину татарка, а на вторую половину условно русская, но там тоже много всего намешано. Вот одна половина семьи у меня всегда считала русских людьми второго сорта, другая же половина считала татар людьми второго сорта. Я была где-то посередине, и у меня тогда уже были мысли по этому поводу – какая разница? Все люди из плоти и крови. Меня раздражает, когда люди в зависимости от своей территориальной или этнической принадлежности пытаются что-то делить или как-то характеризовать…Этот вопрос всегда меня задевал. То, что сейчас происходит в России и в Украине, мне кажется, просто абсурдным, как и любая война. Мы, по сути, один и тот же народ. Русские и украинцы перемешаны. Сколько украинцев у нас живёт, и русских там тоже много. Когда началась война и просто обстреливали населённые пункты, я смотрела на это все. У меня прививка была от этого всего давно, когда я ещё читала Ремарка, Хемингуэйя, они писали именно об абсурдности войны. И каждый раз удивляешься – чем эти люди думают? Те, кто подначивают, устраивают это всё, и те, кто идут за ними. И мне попалось видео, как обстреливали Луганск. Они просто стреляют по людям, просто по людям. Понятно, что такие войны происходили уже очень много лет до этого…  Меня это поразило и, наверное, как-то больше направило внутрь, появилось желание сбежать от реальности, от того, что происходит, от людей, которые всё это поддерживают. Все вокруг просто обуреваемые этим бредом, как мой папа говорит, начинают ту или другую сторону поддерживать, мне просто хочется уехать на какой-нибудь необитаемый остров.

На творчестве это как-то отразилось?

Да. Я злее  стала как-то за последние несколько лет. Раньше я считала, что всех можно понять, а за последний год я очень разочаровалась в людях. Вот из-за всего происходящего вокруг особенно, и из-за этих реакций на происходящее. Из-за постоянной ненависти, ничем не обусловленной. На обложке альбома глаза закрыты именно поэтому. Этот альбом – он больше внутри, всё это направлено внутрь, от всего внешнего.

То есть новый альбом о том, что происходит у тебя внутри?

Что касается текстов – да, очень многое. С текстами вообще всё как с зеркалом. Мне один человек пишет “Вот эта песня про это и про это. Она мне была так в тему…Она про отношения“, другой пишет “Мне эта песня очень близка, потому что она про Бога…“. Одна и та же песня может быть об многом. Как зеркало. Или вот Райан: я ему отправляю тексты на проверку, чтобы подкорректировал по языку что-то, ну, на всякий случай. И он всегда расписывает “Эта песня о том-то…“. Мне это очень нравится, что человек находит своё отражение в песнях. И я человека вижу через песню под определённым углом. Если творчество полно символизма и оно не о конкретных вещах. Например, на столе стоит стакан, то никто никогда не догадается, о чём автор писал. Потому что, наверное, надо прожить всю жизнь автора с самого начала, ощутить всё, чтобы понять его. То есть это не так важно… Вот мы выпустили песню, и она о тех людях, которые её слушают. Я уже в каком-то интервью рассказывала, как в 11 классе меня очень впечатлила группа “U2“, их тексты. Я их исследовала – всё у них такое концептуальное, я с ними проживала их песни, понимала их по-своему. А потом они выпустили книжку о значении своих песен. Я читала и думала: “Зачем я это читаю?!“ Да, возможно, там было всё упрощено и песни их имеют более глубокое значение. Поэтому я стараюсь не рассказывать значение песен. Иногда вообще не хочешь знать, о чём песня – я её вот так слышу, и так мне нравится. Эта песня про меня – слушателя, а что там имел в виду автор – какая разница! Разве что ты хочешь узнать лучше человека, который это писал. Но это другая тема.

Ты будешь делать ещё какие-то совместные вещи с группой “SYSTEMASYSTEM“?

“SYSTEMASYSTEM“ – это проект Андрея Савина, и он его никому никогда не отдаст. Но у нас, возможно, будет отдельный совместный проект. Несколько песен уже записано. И это будет отличаться от творчества “Светотени“. Андрей уезжал на Украину на некоторое время, и там он писал демки, скидывал мне, я писала текст, прописывала вокал. Что-то интересное сделали, записали. Когда-нибудь точно выпустим.

Каким это  будет по стилистике?

Это будет более электронный экспериментальный проект. Пока по большому счёту не о чем говорить. Просто у нас постоянная потребность что-то делать, куда-то идти. Невозможно никуда не выпускать то, что накапливается, поэтому постоянно что-то делается.

Где вас можно увидеть, услышать в ближайшее время?

Нас пригасили на фестиваль “U-Fest“, который пройдет в Уфе 16 июня в LIFESTYLE-центр “Башкирия“. А чуть раньше, 4 июня, отыграем концерт в городе Стерлитамак в клубе “Артель“. Других планов пока нет.

Юля, спасибо за беседу! Успехов тебе и группе “Светотень“!

Фото: сообщество группы в vk.