Андрей Леонтьев: «Я думал, что актёры только курят и пьют»
Андрей Леонтьев учится в театральном училище Москвы. Сам он из Стерлитамака. Герой сегодняшнего интервью смог поступить на бюджетное место туда, где очень многие хотят учиться. Об этом и другом я решила поговорить с Андреем. На удивление, он оказался очень приятным человеком, без манерности и звездности. Сам Андрей, кстати, считает себя обычным человеком и говорит, что его это устраивает. Лукавит или нет, решайте сами! (Осторожно! В тексте одно нецензурное слово!)
— Ты закончил школу в Стерлитамаке и год назад поступил в Москву. И не куда-нибудь, а на актерский факультет на бюджетное место. Насколько сложно было поступить и каким образом это произошло?
— Было очень сложно, потому что людей, которые могут кривляться перед обществом, очень много. Там не смотрят на то, как ты умеешь что-то делать, смотрят твою душу, твою наполненность. Смотрят на то, можешь ли ты чужой монолог сделать своим. Когда мне сказали, что я прошёл первый, второй, третий тур, у меня была эйфория. Третий тур был для меня сюрпризом. В программе у каждого абитуриента должны быть две басни, два монолога, два стихотворения. Я рассказываю стихотворение И. Бунина, меня останавливают. Рассказываю басню И. Крылова «Обоз», меня опять останавливают. Я думаю, что вообще происходит, это немыслимо. Меня бросает в мандраж. Ну, думаю, кронты: можно уходить со слезами на глазах, звонить маме и говорить: «Я не поступил. Я бездарь, я никто и звать меня никак.». Можно ехать в Стерлитамак и поступать в СГПА. Потом я читаю басню С. Михалкова «Коты и мыши», и меня опять прерывают. Меня спрашивают: «А петь ты умеешь?». Никогда нельзя говорить «нет». Говорю «да», хотя у меня нет ни голоса, ни слуха. Я попросил парня со второго курса подыграть мне на гитаре. Я начал петь, и я вижу, им нравится. Я начинаю улыбаться, потому что меня это немного смущает. Спрашивают: «А танцевать умеешь?». Тут я подготовился. Моя тетя — артистка балета, и она мне поставила небольшой танец. Хореограф меня похвалила. Хорошо, что не прервали. Тогда мастер говорит: «Андрей, ты не хочешь стать старостой группы?». Какой-то загадочный вопрос, да? Еще не поступил, а уже староста группы! Тут я смекаю, что я поступил, и говорю: «Естественно, да!».
— Сколько поступило человек из Москвы и из регионов?
— Нас в группе 12 человек. Шесть человек из Москвы. Шесть — приезжих.
— С кем тебе нравится общаться в актерской среде?
— 18 лет я общался со своими друзьями из Стерлитамака, у нас были свои интересы, шутки. И тут я перехожу в совершенно другую атмосферу, где нужно найти опору. Это тяжело. Вообще, я считаю, не нужно иметь друзей с курса. Ты можешь с ними подружиться, а потом у вас на репетиции что-то не получается, и вы можете поссориться только из-за этого. Поэтому дружба дружбой, а репетиции репетициями. Мне нравится то, что у меня там нет настоящих друзей. Правда, у меня есть один-единственный друг с третьего курса, с которым мы живем в соседних комнатах в общежитии. Он меня подгоняет. Он со мной речью занимался, потому что у тех, кто приехал из регинов, есть акцент. В целом он мне помог освоиться, и во многом я ему благодарен.
— Можно ли сказать, что он такой же настоящий друг, как Дима, твой лучший друг, из Стерлитамака?
— С одной стороны, можно, потому я с ним пережил многое — его расставание с девушкой, смерть его друга. Тогда ему было тяжело, и мне тяжело; я его понимал. Но с другой стороны, мои друзья — это мои друзья, и они превыше всего.
— Ощущаешь ли ты студенческий дух?
— Понимаешь, театральное училище — это вообще другая система. К примеру, юристы приходят на пары, пишут-пишут конспекты, потом пары закончились. В 13:30 они пошли домой, покушали и могут идти гулять. У нас же с 8 утра до 8 вечера пары, и на основных предметах мы не пишем. Основные придметы — это сальфеджио, хореография, актерское мастерство, сценическое движение. А дух студенчества я почувствовал только тогда, когда мы с ребятами готовились к «Студенческой весне». Я тогда трое суток не спал, пропускал пары, и в итоге нас похвалили, сказали, что чувствовался драйв. Мы потом, конечно, пошли отмечать. Только тогда я почувствовал этот дух, а так нет. Целый день пары, потом я прихожу домой, варю что-то вроде дохлой мышки, проглатываю ее, читаю и спать! Вот весь мой день. Есть, конечно, свои шутки-прибаутки — мы же каждый день варимся в своем соку. А каждый курс индивидуален. Вот у третьего курса, например, есть пианист. Они делают этюды на пианино. На втором курсе есть два пластичных парня. Они такие этюды придумывают: мы валялись на полу от смеха. А у нас такого нет: у нас каждый человек — индивидуальность, каждый старается превознестись. Но у нас тоже есть певцы, танцоры, и мы на этом строим свои этюды.
— Что такое для тебя профессия актера?
— Наш мастер Игорь Леонидович Дьячков говорил нам: «Вы люди одержимые и ебанутые. Вы больные люди». Мы спрашиваем, чем мы больны. «А больны вы театром!». По сути, так оно и есть. Я не могу себя каждый день чем-то не насыщать. Каждый день я должен посмотреть какую-то передачу про актерское искусство, спектакль, прочесть отрывки из произведений. Каждый день я должен почерпнуть что-то интересное: я насыщаю себя книгами.
Когда ко мне подходит человек и говорит: «Я тебя видел. Слушай, а ты на актёра учишься?», я отвечаю: «Ну, да», потому что для меня такая же профессия, как для экономиста его профессия. Тогда этот человек говорит: «А рассмеши меня». Для меня это странно. Я на клоуна, что ли, учусь?! Почему если ты актер, то ты должен смешить?
Актер должен не просто рассмешить. Нужно так сильно проникать в эту профессию, переделывать себя. Я благодарен Богу за то, что я поступил в театральное училище в другой город, потому что в Стерлитамаке друзья, семья, которые отвлекали бы от этого занятия. Нужно меньше общаться с людьми. Девушки — это была больная тема для меня. Раньше я видел красавицу, думал «дай-ка, я с ней познакомлюсь», и всё — она моя девушка. Теперь у меня нет такого; у меня нет девушки, слава Богу. Так вот, нужно от всего бытового отключаться: от того, что, например, мама просит сходить в магазин купить хлеба. Ты должен болеть этим делом, быть всегда в нем, постоянно насыщаться. Профессия актера, на самом деле, очень-очень сложная. Раньше я думал, что все актеры тупые, они только курят и пьют. На самом деле, даже самый последний актер столько читает пьес, что я поражаюсь!
Еще нам мастер говорил: «Вы не должны кривляться. Вы должны своим словом и рассказом завлечь зрителя так, чтобы он сам был в этой ситуации, чтобы он ее переживал». Вот я рассказываю: я шел по лесу, там был сосновый бор с длинной-длинной-длинной дорожкой, там пробежал зайчик. Это все я описываю, и ты как слушатель должна все это видеть так, как вижу я. Вот в чем заключается профессия актера.
— Что можешь сказать людям, которые хотят стать актерами?
— Не идите туда ни в коем случае! Это колоссальный труд, энергия, колоссальная отдача всего себя. Если ты не болеешь театром, если у тебя есть хоть какие-то сомнения по поводу того, идти или не идти, не надо туда идти! Просто ходи в театр и наслаждайся. А если не можешь без театра и, к примеру, слушаешь биографию какого-то актера и тебе это так сильно нравится, да, это твоя дорога. Хочется также заметить, что профессия актера не оплачиваемая. Те актеры, которые снимаются в сериалах, снимаются лишь ради денег. Наверное, если каждого актера, который снимается в кино, спросить: «Что ты больше хочешь: играть в театре или в кино?», все они ответят, что в театре. В театре происходит обмен энергией с залом, а кино как любая другая программа по телевизору. Конечно, есть талантливые актеры кино.
До поступления в театральный учебное заведение, я думал, что профессия актера — это так просто! Что там такого: выйти и сыграть какого-нибудь Дон Жауна, сесть пафосно покурить или элегантно выпить чашечку чая, взять ложечку, обронить ее специально или построить глазки какой-то девушке. Оказалось не все так просто; были и слезы, и страдания. Есть люди, которые пропускают пары. Им вроде нравилось-нравилось, а потом они понимают, что это все-таки тяжело. Первый курс — это такое дело: не будешь ходить, многое пропустишь.
Мне удалось встретиться с Олегом Табаковым на мастер-классе. Он тогда сказал фразу, которую я запомнил навсегда. Он сказал: «Либо я делаю дело, либо я ухожу». То есть либо я работаю в театре, репетирую до такой степени, чтобы мне это нравилось, либо я навсегда ухожу из театра. Я недавно посмотрел спектакль «Ночь ошибок». Кстати, его играл гениальный Олег Даль. В постановке, которую я смотрел, актеры были на порядок слабее. Я их, видел, их имена на слуху. И тут неожиданно из декретного отпуска вышла одна девушка. Она так зажгла, она показала такой уровень! Видимо, у нее столько накопилось энергии, пока она сидела в четырех стенах! То есть даже если с тобой работают не самые лучшие актеры, ты должен делать свое дело. Если ты делаешь дело — делай; если нет — уходи.
— У тебя есть авторитеты среди актеров?
— Мне нравятся Олег Табаков, Олег Янковский. Могу еще выделить Владимира Этуша, Армена Джигарханяна. Из более молодых — Сергей Бодров младший, Константин Хабенский. В Москве о Хабенском отзываются плохо, но у него богатый внутренний мир.
— А среди женщин?
— Конечно, Фаина Георгиевна Раневская. Сейчас всех не вспомню. Например, Оксана Акиньшина, которая снялась в «Стилягах». Кстати, она чисто случайно попала в эту профессию. Для фильма нужна была интересная актриса, и найти такую никак не могли. У Оксаны Акиньшиной была подруга-режиссер, та ее и привела на пробы.
— У меня вопросов больше нет, а ты хотел в заключение прокомментировать свои фотографии.
— Да.
Это праздник 9 мая, День Победы. Нас, актеров, попросили сделать небольшое представление. Мы подошли к этому и всерьез (ведь праздник серьезный), и шутя, потому что мы хотели показать, что мы выиграли. Мы показали небольшую пантомиму, то, как люди празднуют победу с радостью на лице.
Это фотография со «Студенческой весны — 2012». За это меня чуть не выгнали из актерского. Нам как актерам нельзя участвовать в КВНах, в самодеятельности, потому что это нас портит. А вот это самодеятельность, где один из актеров — это я. Чтобы написать сценарий для этого мероприятия, я уходил с пар. Потом с мастером у меня произошёл конфликт, но он меня понял, сказал, мол, зеленый, всего не знаешь. И как-то меня оставили.
Это экзамен, здесь я с одногруппницей. Нам нужно было показать отношение к другому человеку. Здесь мы влюбляемся друг в друга и не просто так, а по-настоящему. Но ситуация экзамена такова, что мы должны друг друга немного заваливать в предлагаемых ситуациях. То есть я тогда сказал: «Ну, ты же знаешь, что я тебя люблю». Она мне отвечает: «Как?! Ты мне ни разу не говорил, что любишь.». Я: «А как же то, что я говорил тебе об этом на протяжении трех лет?». Она отвечает: «Да? Я думала, мы дружим!». Тут у меня весь этюд полетел, но я как-то выкрутился. Это было все смешно, потому что это импровизация.
Это этюд на камеру. Цель его — дать возможность привыкнуть к камере. На самом деле, это вообще не сложно: просто стоит камера, и ты делаешь все, как обычно.
Это у нас пара сценического движения. Сценическое движение — это прыжки, падения, удары, озвучивание ударов. Все в целом — это разминка перед спектаклем. Актер должен выйти на сцену разогретым, потому что все может произойти. Во время спектакля ты можешь случайно споткнуться, упасть и потянуть связку. Чтобы быть к этому готовым, нужна разминка.
Это мой первый спектакль; спектакль про то, как левша подковал блоху. С первого курса был я один: я отличился, и меня взяли. Там первые строчки такие: «Мы сейчас вам здесь представим, может, сказку, может, быль// Кой-чего в нею добавим, сохранив старинный стиль.// Мы одежду сменим быстро, превратимся в новых лиц, // Кто — в купцов, а кто — в министров, кто — в старух, а кто — в девиц». Очень всем понравился спектакль.
— Спасибо тебе за интересный разговор. С тобой было легко общаться. Желаю дальнейших побед.
