”Человек-подушка” от The ТЕАТР

Год назад я писал про новый спектакль режиссёра Руслана Абрарова “Человек-подушка“ по одноимённой пьесе Мартина Макдонаха. Тогда было понятно, что спектаклю предстоит долгий путь и рост. Это нормально. Там участвуют живые люди и он не может быть каждый раз одинаковым. Что-то будет меняться, что-то уходить или приходить. Сейчас, спустя год, о постановке хочется поговорить снова, чтобы больше раскрыть её и понять, прошла ли она какой-нибудь путь.

С творчеством Макдонаха вы знакомы по фильмам “Три билборда на границе Эбинг, Миссури“, “Залечь на дно в Брюгге“, “Семь психопатов“. Возможно, вы ходили на гастроли театра “У моста“ и смотрели спектакли “Однорукий из Спокана“, “Сиротливый запад“.

Везде не самые приятные предлагаемые обстоятельства, не самые простые ситуации и поднимаются далеко не лёгкие вопросы. Так и в спектакле “Человек-подушка“. Главный герой – писатель Катурян Катурян Катурян (далее просто Катурян) в исполнении Артёма Самигуллина, с мешком на голове сидит на стуле на парапете, пол которого усыпан напечатанными рассказами. Первая мизансцена сразу даёт зрителю ощущение удушья, затягивающейся петли вокруг горла, от чего хочется вдохнуть поглубже. Ощущение усугубляется плотным полиэтиленом, которым в начале обтянут парапет. Когда на сцену поднимутся два сюрреалистичных полицейских – Тупольски в исполнении Влада Нурисламова и Ариель в исполнении Олега Кириллова – парапет станет эшафотом. Оба в полиэтиленовых накидках с рисунком мундира, на лице белый грим. Никто из них не добрый и не злой. Белый грим позволяет надеть им любую маску. Поэтому по ходу спектакля каждый из них будет добрым и злым полицейским, отцом, матерью, жертвой, судьёй, мальчиком, писателем и так далее. В новой версии костюмы более продуманы и задают нужный режиссёру тон нереальности происходящего. Хотя раньше в спектакле были красивые эстетичные моменты, где мизансцены подчеркивались светом и создавали маленькие шедевры для сторис, сейчас их нет. И оно, пожалуй, к лучшему. Спектакль стал больше сосредоточен на истории.

Виноват ли писатель и вообще художник в широком смысле слова в том влиянии, которое он оказывает на людей? Книга кого-то может вдохновить на благие дела, но может и на преступление. Виноват ли Сэлинджер в убийстве Леннона? Вопрос скорее философский.

В реальности убийца, ищущий повод убить, просто нашёл бы другой катализатор для своих действий. Мы узнаём, что рассказы Катуряна послужили сценариями для убийств детей. Жестоких кровожадных убийств. И если ответ на вопрос про вину художника в том, что его деяния породили зло, мог быть “нет“, то сейчас мы начинаем сомневаться в этом. Как и в границах дозволенного.

Вообще в этом спектакле много пограничного. Вы против цензуры? Но Катурян среди прочего писал рассказы о том, как убивали детей, причём жестокие рассказы. Запретить его? Но кто будет решать, что хорошо, а что плохо? Соответствующие органы? Вот вы и согласны на полицейское государство.

Полиция действует слишком жёстко? Но вот вы узнаёте, какие именно были убийства и уже согласны с силовиками. Потом вы узнаете ещё об одном убийстве и главный герой становится каким-то уродом в ваших глазах. Но проходит совсем немного времени и вы оправдываете его. Дальше больше. Вы сострадаете полицейским. И так далее, и так далее. За время спектакля меняется отношение абсолютно ко всем героям. Если вы начнёте перекладывать героев на себя, то поймёте, что в перспективе и при иных обстоятельствах вы могли бы поступить как они. Просто потому, что вы люди, и никто не сказал, что вы рождены для добра, и что мир вообще добр. Самоубийство – это плохо? Вас ждёт открытие… Зло в спектакле – не то, которое мы привыкли видеть в массовой культуре. Такое бессмысленное, иногда с какой-то своей моралью, но обязательно появившееся из ниоткуда и подлежащее осуждению.

В спектакле зло появляется из людей, самых обычных и порой близких. Оно служит тем самым возмездием, и из него рождаются рассказы: прекрасные и не очень. Из зла рождается мораль, этика, освобождение и добро, к которому герои не придут. Потому что добро есть только на бумаге.

Всё это поднимается в пьесе через текст и прослеживается в режиссуре Руслана Абрарова. Нас погружают всё глубже в персонажей и в нас самих, но очень многое спотыкается об исполнение актёров. Крики Ариеля похожи на истерику и, кажется, он сам боится происходящего. Поведение Тупольски, изначально напоминающее дамоклов меч, превращается в прибитый к стене муляж. Выглядит грозно, но не ударит.

Катурян не боится их, но оно и понятно – бояться некого. Будучи в спектакле человеком маленьким на их фоне, он вырастает до вполне себе нормального, и не очень понятно, что ему мешает сбежать. В какой-то момент начинает казаться, что он издевается, подыгрывая и поддаваясь полицейским. При других обстоятельствах его бы одёрнули, но здесь “собака лает, караван идёт“. Михала, брата Катуряна, играет Мельсик Петросян. Он выглядит как карикатурный сумасшедший. Такое ощущение, что полицейские и Михал создавались по сериальным референсам. Этого могло бы быть достаточно для эскиза, но не спектакля. Круто, что ребята несмотря на всё это, тащат на себе спектакль и не стараются драматизировать, хоть и выделяют матерные слова в диалогах. Им всё ещё предстоит пройти путь к этим ролям. И, думаю, он лежит не через уже сыгранные примеры или своё представление о том, как это может быть, а через реальных людей. Они тише, не так суетны и страшны.

Это сложный спектакль. Для зрителя он подразумевает принятие зла как способа жить и поступать правильно, как пути, которого не хочется проходить. Для режиссёра это возможность рассказать историю, где границы реального и ирреального, морального и аморального стираются. Для актёров это сложные роли, требующие жизненного опыта.

В некоторых спектаклях можно спрятаться за текстом и он всё сделает за исполнителя. Здесь так не получится. Но я думаю, что спектакль вырастет. Поменяются мизансцены, детали и всё это обогатит историю. Для этого есть все ресурсы и люди. И, конечно, про этот спектакль хочется рассуждать. Потому что это потрясающий материал, раскрывающий человека со сторон, на которые мы обычно предпочитаем не обращать внимания.

Фото: из архива проекта The ТЕАТР.