”Бесы”/ Достоевский/ Богомолов
”Бога нет, но он есть”
/из спектакля/
В этом году в рамках проекта ”Золотая маска в кино” TheatreHD показал два столичных спектакля, на один из которых я недавно попала в Калининграде: ”Бесы” режиссёра Константина Богомолова были показаны в прямой трансляции из театра на Малой Бронной на экраны кинотеатров в регионах.
Сначала я думала, что нечитавшим ”Бесов” Достоевского будет трудновато въехать в понимание сюжета, но потом решила, что глубокого понимания сюжета здесь и не требуется.
Тема человеческих слабостей и пороков, исследование границ и пределов – вечная. Режиссёр взял нарратив романа, сохранив язык Достоевского, добавил свои гэги, хохмы и сдобрил всё стёбом над злободневными проблемами социальных и политических реалий России. Богомолов называет своё творение ”режиссёрскимом опытом прочтения прозы Достоевского и результат полемического диалога с автором”. Возможно, выбор площадки ”Барвиха Luxury Village” для премьеры спектакля – часть ироничной манеры режиссёра отображать реальность, которой был, например, пропитан первый сезон ”Содержанок” (и что сериал полностью растерял в последующих сезонах после смены режиссёра).
Главная интрига возникает вначале – это главный герой романа Николай Ставрогин, который здесь женского гендера в исполнении Александры Ребенок. Разгадка этой ”подмены” настигнет зрителя в финальной части спектакля.
Мать Ставрогина управляет фондом ”Варвара” и совмещает пластическую хирургию с благотворительностью. Тайная жена Ставрогина поёт в Барвихе под псевдонимом Мария Хромая. Бывшая жена Шатова делает карьеру в порно и рожает от актёра из Нигерии. Кириллов раздумывает стреляться, потому что измельчала порода, а Москва похорошела. Здесь правят балом амбивалентность, многозначность, отсутствие целостного смысла, а местами Богомолов откровенно куражится. Пару минут на экране возникает экс-главный кремлевский политтехнолог Владислав Сурков, ровно для того, чтобы передать замысловатые указания ”главному бесу” Петру Верховенскому (Игорь Миркурбанов), который теперь набирает не революционеров, а нацболов. В одной сцене он вдруг выдаёт монолог Ивана из ”Братьев Карамазовых” про слезинку ребёнка, что вполне хорошо ложится в канву спектакля, потому как Достоевский во всех своих романах говорил примерно об одном.
В ”Бесах” интересны визуальные решения художницы Ларисы Ломакиной: свет, видеорешения, декорации.
Во второй половине начинает сильно пробиваться взгляд Богомолова, как привилегированного представителя право-консервативной буржуазии, обладающей властью: стёбная сцена с мигрантом, который появляется на пару минут, что-то говорит с характерным акцентом – и зрители смеются; сомнительное заигрывание с темой трансгендерности, когда коррекция пола используется героем для того, чтобы скрыться после надругательства над ребёнком. Вставками про оппозицию режиссёр как будто проводит параллели между революционерами-анархистами 19 века (”нечаявщиной”) и сегодняшними сторонниками перемен. В финале на боковых экранах появляется лицо режиссёра, который кривляется. Заканчивается эта театральная вакханалия песней про хруст французской булки.
Если говорить о каком-то режиссёрском послании, то оно в ”Бесах” в некоторой степени созвучно с недавним манифестом Богомолова, где автор назвал Европу ”новым этическим Рейхом” и призвал россиян_ок перестать ориентироваться на европейские ценности.
Если с постмодернистской точки зрения в подобных произведениях невозможно о чём-то говорить на серьёзных щах, ведь реальность прочно слилась с фикцией, что отделить их друг от друга – очень трудно, почти невозможно, и на этой волне не отвязаться от желания подвергать сомнению всякую данность, искать разнообразные трактовки, то после ”Бесов” такое такое ощущение было минимальным. Но, думаю, этот спектакль стоит посмотреть, если вам интересен современный театр. И особенно, если вы много слышали о театральных работах Богомолова, но ни разу не видели, как я. ”Бесов” в Уфе повторят 25 июля.
