Итоги театрального сезона

Их было четыре. Целых четыре замечательнейших премьеры в Петербурге в этом театральном сезоне. Одна – лучше другой. И не выбрать, какая же самая лучшая. У. Шекспир, Г. Ибсен, Фр. Шиллер, Ф.М. Достоевский. Они привычно значатся на афишах по всей стране. И, возможно, даже уже чуть примелькались. И, конечно, много эксплуатировались. Да и вообще, классика – это ведь классика.
Но эти четыре премьеры, такие разные, едины в одном – это хорошие, продуманные спектакли, сделанные Мастерами своего дела.

Фр. Шиллер. «Коварство и любовь».
Академический Малый драматический театр – театр Европы.
Премьера: 28 сентября 2012 года.
Сценическая композиция и постановка: Л. Додин.
Художник: А. Боровский.

Мы смотрели этот спектакль, почти не дыша, настолько он был тонкий, хрупкий, словно из хрусталя. История, вначале такая простая, лаконичная и понятная, потом всё более усложнялась и запутывалась. И пространство сцены, вначале такое свободное и просторное, потом всё больше и больше загромождалось. Воздействующий на все органы чувств, спектакль почти не поддавался чёткому анализу.

Леди Мильфорд (Ксения Раппопорт) коварна, нежна, несчастна, игрива и божественно прекрасна. Можно часами любоваться изяществом её рук, лёгкостью её поступи, умением соблазнить любого мужчину. Рядом с ней Луиза (Е. Боярская) смотрится маленькой, невзрачной девочкой. И напоминает Герду, пытающуюся освободить Кая из плена Снежной Королевы. Фердинанд (Д. Козловский) молод, полон сил и настолько красив, что добрая половина зала вздыхает и завидует Луизе, в которую он влюблён.

Эта сложная пьеса, поставленная уже очень взрослым и заслуженным Л. Додиным, пахнет весной, молодостью, свежестью. И даже когда на смену весне приходит осень и зима, а нежные и хрупкие герои погибают, остаётся какое-то светлое чувство. Ведь эти грустные истории повторяются из века в век, но всё такие же юные, как и герои, с которыми они происходят.

–   Мы пойдём ещё раз, правда?
–   Наверное, нет. Он очень сложный и тонкий, вдруг в следующий раз не получится?

«Макбет. Кино.». По пьесе У. Шекспира «Макбет».
Санкт-Петербургский академический театр им. Ленсовета.
Премьера: 13 октября 2012 года.
Автор спектакля: Ю. Бутусов.

Ю. Бутусов вернулся в театр им. Ленсовета в феврале 2011 года. Уже на должность Главного режиссёра. Петербург замер в ожидании премьеры. А её всё не было. Зато в Москве с тех пор успела появиться его «Чайка», а в Софии — «Утиная охота». В Петербурге чуть завидовали и всё громче роптали, что режиссёр ставит где-то «на стороне».

Через полтора года после возвращения, в городе появились стильные афиши. На чёрном фоне белым лаконично значилось:

Макбет. Кино.
Спектакль Юрия Бутусова
по пьесе Шекспира «Макбет»

В театральных кассах обращали внимание, что спектакль начинается в непривычные 18:00, и загадочно говорили, что идёт он многим больше трёх часов.

Мы с расширяющимися от удивления и щурящимися от нежной красоты глазами следили за действом все пять с половиной часов, прерываясь только во время трёх, казавшихся излишними, антрактов. Чувств было много, разных, смешанных. Происходящее не складывалось в единую картину, словно это был не спектакль, а этюды выпускников «театралки». Цель которых – показать, что вообще можно сделать вот в этом театре, с этими актёрами, на эту тему, заданную пьесой.

Отдельные картины, каждая из которых представляла собой что-то целое и законченное, были непривычно долгими для театра. Порой они длились по нескольку минут, без слов и почти без действия, но были такими завораживающими, что хотелось смотреть, смотреть и смотреть. Потом они взрывались драйвом озорной молодёжной движухи, потом – сумасшедшими, повторяющимися речами.

А Шекспир? Шекспир – это очень страшно. Макбет и его жена, словно дети, оказавшиеся в мире без взрослых, творили ужасные вещи, сами приходя от этого в ужас.

 –  Тебе жаль Макбета?
–  Да, очень.
– А её?
–  И её… очень жаль.

«Литургия Zero». По роману Ф. М. Достоевского «Игрок».
Российский государственный академический театр драмы им. А.С. Пушкина – Александринский театр.
Премьера: 10 ноября 2012 года.
Постановка: В. Фокин.
Сценография и костюмы: А. Боровский.

У В. Фокина в Петербурге особая слава. Петербург его, московского, не любит. Точнее, любит его очень небольшая часть города.
Я с грустью слушаю, когда в очередной раз, словно по традиции, нещадно ругают Александринский театр. За этим шумом почти не слышно тех, кто им восхищается. Когда-то, влюбившись в фокинскую Александринку после одного-единственного спектакля, я искренне не понимала, как это может не нравится. И только потом стала различать отдельные особенности, складывающиеся в неповторимое целое, которые категорически не принимались частью зрителей.

«Литургия Zero», оставаясь очень фокинской постановкой, каким-то волшебным образом оказалась «удобоваримой». Даже ярые противники режиссёра уходили после спектакля с противоречивыми эмоциями, среди которых положительных было ничуть не меньше, чем отрицательных.

Во многом одобрение вызвала стенография. Огромные движущиеся декорации А. Боровского, соединяющие в себе образы и рулетки, и целебных источников, словно диктовали всё развитие сюжета и не оставляли выбора пойманным в них героям.

Отдельно говорили почти про каждого из актёров. Я, не отрываясь, смотрела на Алексея Ивановича, которого играет приглашённый из «Ленкома» А. Шагин, стараясь не пропустить ни одного мягкого движения его слабого существа. Смотрела и не осуждала. Глядя на Полину (А. Большакова), я ясно понимала всю сложность испытываемых к ней чувств. Зал громко аплодировал la babulenk’е (Э. Зиганшина), которая взрывала это болото своей невероятной энергией.

Ещё много месяцев я обсуждала со всеми «Литургию Zero», пытаясь разобраться во всей гамме сложных чувств, которые не давали мне покоя.

–  Знаешь, это не выходит из моей головы. Фокин поставил очень фокинский и при этом «удобоваримый» спектакль. Словно приглашая весь Петербург на «Литургию Zero». Это так странно…
–  Знаешь, а я вот за сегодняшнее утро уже трём людям его успела посоветовать — причем людям нетеатральным, то есть таким, которым фамилия «Фокин» не сообщает ничего.

Г. Ибсен. «Враг народа».
Академический Малый драматический театр – театр Европы.
Премьера: 8 февраля 2013 года.
Постановка: Л. Додин.
Художник: А. Боровский.

Пока мы до хрипоты обсуждаем уже принятые законы, машем кулаками и забиваем мировое пространство агитационными картинками, Л. Додин выпускает в МДТ «Врага народа».

Я восхищённо смотрю на С. Курышева (Доктор Т. Стокман). Виденного столько раз. В таком количестве ролей. Но сейчас такого трогательного, с удивленными глазами, как у маленького ребёнка, впервые столкнувшегося с несовершенством мира. И разглядывающего это несовершенство с любопытством и вызовом.
Возмущаюсь любимым С. Власовым (Петер Стокман, мэр города). Который вдруг, в одночасье, стал одним своим видом вызывать мурашки и неприятное чувство, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Это неприятное, тяжёлое чувство родилось вовсе не из названия спектакля и короткой аннотации, написанной в програмке. И не от знакомства с другими пьесами Г. Ибсена. Этого чувства не было вовсе, когда за волшебной тканью, как сквозь занавески, стала просвечиваться уютная комната с большим столом и мирными, тёплыми разговорами хозяина о его нынешнем скромном, но благополучии.
Это тревожное чувство возникло, когда из комнаты, из этой волшебной занавески Доктор Стокман вышел на свет и стал рассказывать о своём открытии. Рассказывать с восторгом, ведь это же открытие! Его открытие! И у него теперь есть доказательства!

Чувство всё росло, росло, росло. Чувство понимания, чем кончится дело, и несогласия с этим. Зал смеялся часто, много, потому что было, нет, не страшно, противно и неприятно, и очень хотелось как-то поддержать этого глупого большого человека и как-то чуть-чуть снять напряжение.

Зал аплодировал, почти превращая спектакль в митинг. В какой-то момент мне даже почудилось, что всё может поменяться, если мы так горячо против происходящего. И потом, после спектакля, зал долго-долго хлопал и кричал «браво». Хотя ничего там, в спектакле не поменялось. Но может быть, наши встревоженные души — это не так мало? Не меньше, чем наши нынешние «горячие протесты»?

–  Как ты думаешь, в этот раз у Ибсена обойдётся без смертей?
–  Думаю, да. Будет хуже. Иногда гуманнее убить человека.

Фото: из архивов театров и открытых источников