Страх и ненависть на Иремеле

На прошедших выходных ходили с подругами в поход на Иремель. Этот горный массив является второй по высоте вершиной Южного Урала, и включает в себя две горы – Большой Иремель и Малый. Эти места популярны среди туристов как летом, так и зимой. Более того, считаются местами силы, так что любителей эзотерики здесь тоже бывает немало. Я представляла, что подъем на Большой Иремель будет труднее, чем на вершины Таганая, но всё оказалось проще: нам не пришлось подниматься с 10 килограммовыми походными рюкзаками, мы пошли налегке.

Так что не покорение Иремеля было тяжёлым, а всё последующее, но об этом позже.

Иремель находится на территории Башкортостана, но мы подъехали к нему со стороны Челябинской области. Сняли домик в деревне Тюлюк, оставили машину во дворе “Казачьей заставы“ и на УАЗике добрались до входа в природный парка “Иремель“. Многие в Тюлюке промышляют частным извозом туристов именно на таких машинах, ведь легковушки по буеракам бездорожья едва ли доберутся до места назначения. Кто-то эти 7 километров до входа в природный парк идёт пешком, но, подозревая, что дорога слякотная после частых дождей, а сапоги надевать не хотелось, мы предпочли нанять спецавто. Добравшись до входа, отметились у сотрудника парка и заплатили символическую сумму за вход.

В правилах поведения на территории “Иремеля“ говорилось, что следует остерегаться гадюк и медведей, хоть случаи таких встреч и редки.

Километра четыре до курумника мы прошли спокойно, без приключений, только в один момент на нас посыпался град, но быстро закончился. И вот впереди показалась вершина Иремеля, высшая точка которого находится на высоте 1582 м. Издалека гора напоминает отвалы щебня, и кажется, будто за ними – большой карьер. Ближе к вершине мы утеплились: надели куртки, шапки и ступили на курумник (скопление каменных глыб). Курумы, как известно, опасны тем, что могу быть подвижными, и если потерять бдительность, то можно оступиться и получить травму. На вершине Большого Иремеля свистел сильный ветер, продувал нас насквозь. Здесь поднявшиеся водружают между камней флаги своих сообществ или организаций, среди которых выделялся своим цветом флаг СССР. С высоты Иремеля открывается вид на тайгу и гору малый Иремель, куда МЧС, говорят, не разрешает ходить из-за высокой опасности схода камней. Лет 6 назад там погиб мой однокурсник: на него свалилась глыба.

Где-то там ему поставили обелиск. Жуткое напоминание о том, что природу никогда не надо недооценивать.

Долго находиться на сильном ветру желания не было. Спустившись с вершины, устроили пикник у подножия и тронулись в обратный путь. Пока шла обратно, в очередной раз поняла, что в условиях тайги, когда нет другого выхода как идти по тропе, раз уж ты вступила на неё, важен не количественный показатель, а качественный – отношения между людьми одной группы: единение, взаимопомощь, забота друге о друге.

Суровая башкирская поговорка гласит “Айырылғанды айыу ашай, бүленгәнде бүре ашай“: “Кто отделился, того съест волк, кто отстал, того съест медведь“.

В конечном итоге цель походников не только в том, чтобы добраться до места назначения и вернуться, но и в том, чтобы сделать это сплоченно, без деморализаторства и психологического давления на ближних. Рядом с нами время от времени мелькала одна компания, где какой-то громкий мужчина всё время демонстративно и грубо наставлял свою подругу, которая боязливо перемещалась по курумнику. Наблюдать за этим было мерзко.

“Обычное восхождение, какие уже были, так что писать об этом, наверное, не буду“, – думала я на обратном пути, но не тут-то было. Если бы я тяготела к язычеству, то сказала бы, что Иремель услышал мои мысли и добавил в наш поход красок!

В нашей группе были люди, которым восхождение далось нелегко, поэтому к выходу из парка мы прибыли позже, чем намеревались: на часах было около 9 вечера. Попросили сотрудника позвонить водителю УАЗика, что он и сделал. Правда, на том конце мобильника ничего конкретно не сказали, но обещали по возможности кого-то отправить. Наши смартфоны на территории Иремеля и деревни Тюлюк не ловили. К сведению: местные жители пользуются симками “Теле2“. Посидев около получаса мы поняли, что за нами никто не приедет.

Сумерки сгущались, нас ждала дорога длиной в 7 километров, причём не самая удобная для ходьбы, тем более в темноте.

Здесь я вспомнила, что мой фонарик наполовину разряжен, что я хотела его зарядить в машине, но забыла – и это оптимизма мне, конечно, не добавило. Правда, идти можно было и без фонаря: глаза различали очертания ям, полных грязной водой или жижей. Нам удавалось их обходить, но пару я раз чуть не поскользнулась на грязи. Так что фонарик на телефоне вскоре пришлось включить. В какой-то момент стало страшно от осознания того, что вот мы среди ночи одни идём среди леса, а кто/что может быть по ту сторону мрака – нам неведомо (медведи, волки, беглые катаржане?). И еще было мерзко от другой мысли, что сотрудникам парка и в целом другим людям плевать друг на друга. “Ну что с того, что пятеро туристок пойдут ночью пешком 7 километров? Дойдут!“. А если нет? А если вон та трагическая история с женщиной, заблудившейся с детьми на Иремеле, произошла вследствие подобных причин?

Как я увидела светлячков: – Тут что-то светится в кустах / – Не смотри туда, вдруг это волк.

Ближе к деревне стало тяжелее: дорога уходила в разные стороны, и по какой идти – мы не знали. На счастье нас догнала парочка завсегдатаев Иремеля – муж с женой, которые хорошо ориентировались на местности в темноте: мы пошли за ними и вскоре зашли в деревню. Но здесь наши мытарства не закончились: нам предстояло найти в темноте (фонари в Тюлюке редки) двор “Казачьей заставы“, чтобы забрать машину. Поскольку усталость ног давала знать, было решено разделиться: двое более выносливых пошли вперед в поисках нужного двора. Но когда мы, оставшиеся, дошли до “Казачьей заставы“, то через щелочку массивных ворот увидели, что наша машина стоит на том месте, где была припаркована утром, а тех двоих нигде нет.

Вот здесь я словила ледяной страх от того, что мы стоим в кромешной темноте, а наших подруг эта темнота будто поглотила, и нет никакой возможности узнать где они.

Не зная, что делать, мы стали махать фонариком в надежде, что, если они где-то впереди, то увидят мигающую точку и пойдут к нам, потом мы начали кричать. И всё это сработало. Оказалось, что наши товарищессы прошли нужный двор, не узнав его в темноте, и стояли в двухстах метрах от нас, окутанные, как и мы, кромешной плотной завесой тьмы. “Отдых в России, суровый и беспощадный“, – зло иронизировала подруга. Приехав домой, мы свалились на кровати и заснули. Планы на вечер в виде бани канули в небытие.

На второй день решили сходить в Ларкино ущелье, что находится в двух километрах от деревни.

Место названо по фамилии мельника, который здесь раньше держал мельницу. Правда, из-за развилок и отсутствия меток, мы сначала пошли не туда, в итоге проплутали около часа. Место красивое: бурная речки, горный воздух, каменные глыбы. Судя по местам для костровищ, лагерь можно разбить прямо здесь. Тем более желающих нести сюда свой скарб скорее всего мало, так что можно обосноваться уединенно, как на Розовых скалах. Вот таким был наш Иремель. Но думаю, что навсегда мы с ним не попрощались. Лично я не против к нему вернуться, учтя все понятые нюансы и сделанные ошибки.

Фото: подруг Евы.